«Самая распространенная казнь — это обычный расстрел. Не потому, что гуманно, а потому что прагматично и удобнее всего. Расстрелять могут за борзость с инструкторами, отказ выполнять приказ, за мародерку, алкоголь, сигареты, изнасилования и т.д.
Корреспонденты СМИ на условиях анонимности пообщались с бойцом ЧВК Вагнер, который рассказал о том, какие виды «казней» практикуются в этой частной армии и за что расправляются с бойцами. А также об идеологии ЧВК и об отношениях с представителями Минобороны.
Корреспонденты СМИ на условиях анонимности пообщались с бойцом ЧВК Вагнер, который рассказал о том, какие виды «казней» практикуются в этой частной армии и за что расправляются с бойцами. А также об идеологии ЧВК и об отношениях с представителями Минобороны.
«Самая распространенная казнь — это обычный расстрел. Не потому, что гуманно, а потому что прагматично и удобнее всего. Расстрелять могут за борзость с инструкторами, отказ выполнять приказ, за мародерку, алкоголь, сигареты, изнасилования и т.д.
Но это — именно казнь, тогда как могут просто «наказать»: прострелить ногу, сломать ноги, дать ну очень опасное задание…
Для кувалдинга нужен большой залет — конкретно предательство. Об этом больше разговоров. Были разговоры, как за предательство своего просаживали животом на тэы для сауны и включали их…
Новости по теме:«НОВАТЭК» радует Леонида Михельсона миллиардными дивидендами
Аналогично — снятие кожи и капельница за убийство командиров.
Как «добрый» вид казни — однозначно фатальное задание, где выжить в принципе не реально: штурм позиций до упора; разведка боем без шанса вернуться и т.д. Нельзя сказать, что это регламентированная казнь, но она стала некой традицией, когда бойцу дают шанс на нормальные похороны и выплаты семье.
Попытка представить ЧВК «Вагнер» как структуру из вооруженных уголовников — это чистый миф. Мало того: внутри ЧВК не особо важно, откуда ты прибыл — из армии или из зоны. Принцип один для всех: твоя старая жизнь осталась «там», а в «Вагнере» ты начинаешь с чистого листа.
Отношение «музыкантов» к ВС РФ часто варьирует между негативным и сильно негативным, но это не некая ревность. Вопрос глубже: служба в армии имеет свою психологию, которая в корне отличается от психологии, которая царит в «Вагнере». Например, у военных неискоренима привычка работать на отчет, заточенность на формализм и т.д.
Военные могут думать об отступлении, а у «музыкантов» эти мысли вырезаются показательными примерами того, что тебя ждет за сдачу.
Единственные, к кому относятся сильно по-другому — это новички, особенно штурмовики. Если боец протянет хотя бы пару недель или вообще неделю, то его шансы выжить очень и очень сильно повышаются. Но главное слово здесь — «если». Вся задача — это поставить новичка в рамки, а дальше он или обстреляется, или… всегда есть новые новички. Основной процент потерь идет именно на них.
Еще одна причина неприязни к военным — Музыкантов забрасывают «тушить пожары» там, где военные отказались, провалились или филонят. Если стоит вопрос об эффективности, то вопрос о потерях стоять не может, в этом тоже отличие от военных, которые при рисках больших потерь могут отказаться от задачи. У «Вагнера» нет даже понятия «слишком больших потерь», если есть принципиальная задача. Уговаривать никто не будет.
Еще принципиальное различие с военными — это система управления. Здесь сами себе выбирают командиров, сами формируют подразделения. Обратная сторона — ответственность за попадалова друг друга. Если подразделение побежит, то командира могут и грохнуть. И если часть твоих «встанет на лыжи», то с тебя спросят, как с соучастника, даже если ты не сбежал.
При этом один из вариантов казни — ты просто можешь согласиться пойти в невозвратку, погибнуть и искупить все кровью. Тогда семье причитаются все выплаты, а погибшему — эвакуация тела и все почести. А вот если тебя расстреляют или вообще казнят (здесь есть варианты, не только кувалда) — ни тела, ни выплат».
rucriminal.info